Телезрители проявили к выборам в Госдуму беспрецедентное равнодушие.

Как сообщает „Коммерсант“, ссылаясь на свежие данные исследования TNS Gallup Media, в Москве зрители старше 18 лет вместо того, чтобы следить за подсчетом голосов, дружно смотрели первую и вторую серии приключенческого сериала Сергея Урсуляка "Ликвидация" (о борьбе с преступностью в послевоенной Одессе) на канале "Россия". Первую серию показали через 15 минут после закрытия последнего избирательного участка на территории РФ, то есть в 21:15. В итоге её посмотрел каждый пятый житель Москвы, а доля "Ликвидации" среди всех программ составила беспрецедентные 43-35 процентов. Для сравнения, информационную программу на "Первом" под названием "Выборы-2007" (шёл четыре часа) смотрело всего 16,5 процента телезрителей, а спецвыпуск "Воскресного вечера с Владимиром Соловьевым", длившийся три часа, и того меньше - лишь 8 процентов. Столь низких показателей ни у самого Соловьева, ни у НТВ, в прежние годы считавшегося информационным лидером, особенно в политизированной Москве, никогда не было. Таким образом, последние выборы в Госдуму отличились самыми низкими рейтингами за всю историю телевизионного освящения подобных мероприятий. К примеру, в 2003 году посвященные выборам программы "Свобода Слова с Савиком Шустером" на канале НТВ смотрело 25 процентов аудитории и "Время Выбора" на "Первом" - 24 процента. "Вести. Выборы-2003" на телеканале "Россия" смотрело тогда 24,4 процента телезрителей. Между тем, государственные телеканалы в день выборов сделали все, для того, чтобы телезрители пришли на избирательные участки, а не сидели у телевизора. Той же "России" пришлось сдвигать время показа "Ликвидации" - с 19:00 на 20:00, а затем и на 21:15. Во время выборов в эфире, по сведениям газеты, в основном демонстрировались повторы фильмов и сериалов. Между тем, как отмечает политолог Андрей Макаркин, ввиду того, что на нынешних думских выборах международных наблюдателей было меньше, чем раньше (Бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ отказалось направить своих людей), а их оценки не устраивают политическое руководство страны, возникла потребность противопоставить скептикам и недоброжелателям альтернативный взгляд на российские электоральные процессы, который смог бы пусть частично, но уравновесить негативную картинку в информационном пространстве.Обычно на постсоветском пространстве для таких нужд используются наблюдатели от стран СНГ или малоизвестные на Западе личности. Подобные наблюдатели присутствовали и на нынешних российских выборах и уже вечером в воскресенье давали свои однозначно высокие оценки ходу выборов. Как, например, бывший депутат польского сейма от партии «Самооборона» Матеуш Пискорский (ранее одобривший ход избирательной кампании в Приднестровье) или американец Майкл Коллинз, который был особенно тронут тем, что в России дают возможность проголосовать людям, находящимся в больнице и в тюрьме (очевидно, имелись в виду следственные изоляторы, дающие обычно максимум голосов за власть). А наблюдателю от Западной Сахары Али Мохаммаду Фаделю весьма понравился такой пример российской демократии, как выдача на избирательных участках авторучек, а не карандашей, надписи которыми на бюллетенях можно стереть. По словам Макаркина, подобные технологии в контексте избирательных кампаний применяются недавно, но имеют весьма почтенных предшественников. В начале холодной войны в советских газетах любили противопоставлять позицию реакционеров и «поджигателей» (Черчилля, Трумена, Эйзенхауэра и др.) точке зрения представителей прогрессивного человечества, выступавших за мир во всем мире и прославлявших советскую внешнюю политику. Особым авторитетом при этом пользовались фигуры типа нобелевского лауреата и коммуниста Жолио-Кюри и чудаковатого настоятеля Кентерберийского собора Хьюлетта Джонсона, вещавшего об образцовой религиозной свободе в Советском Союзе.Разница в том, что тогда такие технологии использовались как для внутренней, так и для внешней аудитории – многие европейцы искренне сочувствовали стране-победительнице и с вниманием относились к точке зрения ее симпатизантов. Сейчас же они эффективны только для внутреннего употребления – с тем, чтобы показать телезрителям, что Запад не имеет консолидированной позиции в данном вопросе. Европа же слушает не малоизвестных и неясно кого представляющих персонажей, а своих представителей, обладающих официальным мандатом.